Две жизненные трагедии — не получить, о чем мечтаешь и получить. Обе имеют разные эмоциональные состояния. Люди нуждаются в определенных вещах. Зачастую на первый план выступает желание, а не потребность — особенно в моде. Одержимость поисками необходимых вещей может привести к постоянной неустойчивости и желанию аналогичных ощущений. Та же охота за редкой и винтажной одеждой требует времени, внимания, энергии… Жизненные силы мы тратим на погоню за оригинальностью и уникальностью. Мы выстраиваем себя, словно бренды. У нас появляется желание заполучить вещь, что пробуждает живое внутри. Мы ищем в магазинах, на Авито, заходим в секонд-хенды... Необязательно это должен быть столь погруженный процесс. В нас разжигается интерес, появляется цель — этакий момент того самого живого или его суррогат.

В потреблении участвуют наши чувства, эстетические вкусы, в лучшем случае задействована осмысленность. Вдруг появляется "жизненная трагедия" в неимении чего-то. В эти моменты даже есть оживление. Однако оно сразу умирает, как только мы получаем желаемое. "За актом творчества идет предмет, лишенный живой ярости, страсти. Творение превращается в собственный продукт". В этих словах можно разглядеть процесс художника, писателя, поэта, дизайнера одежды. Потребление упрощает и подменяет эту жизненную энергию. Подобные размышления в большей степени относятся не только к увлеченным одеждой.

"Жизненный акт" редуцируется до покупки и того, что ей предшествует. Тем не менее, если у него будет развитие, то в этом есть свои плюсы. Об этом задумывался и Мартин Маржела, который приглашал покупателя продолжить жизнь его творений. Феномен деконструкции в моде хорошо ассоциируются с бельгийским дизайнером. Он выставлял весь рабочий процесс напоказ, оставлял вещь незавершенной, намекал на продолжение ее жизни на человеке. "...модели Maison Margiela воплощают в себе стремление выйти за пределы подиума и донести до публики мысль о том, что ни одна модель не бывает абсолютно законченной, а настоящая жизнь предмета одежды начинается лишь в тот момент, когда его кто-то приобретает. Жизнь вещей — это их повседневное использование, процесс, открывающий бесконечное поле возможностей, которые владелец гардероба исследует, постоянно лавируя между незавершенностью и завершенностью".

Японцы Иссей Мияке и Рей Кавакубо (Comme Des Garcons) освобождали вещь от "статуса" в привычном его понимании. Сам Мияке говорил, что его работы не бывают законченными, поскольку дизайн модели приобретает завершенный вид лишь тогда, когда ее кто-то надевает. В Японии такой подход называют "принципом выразительной недосказанности" — фокусосюги. Соавтор книги "Осмысление моды" продолжает: "Работы Рей Кавакубо — это еще один пример двусторонних отношений между одеждой и телом: одежда оживает благодаря телу и в то же время физически влияет на телесно воплощенную манеру поведения человека, который ее носит (автор также ссылается на коллекцию Comme Des Garsons 1997-ого года "Body Meets Dress — Dress Meets Body" — прим. ред.) "Незавершенность предметов одежды побуждает человека к активному взаимодействию с ними, ведь их необходимо приспособить к собственному телу".

Подход Маржела и японских дизайнеров требовал уровня вовлеченности — больше, чем рядовое потребление. Впрочем, даже не все глубоко увлеченные модой могли позволить себе их труды. Да и необязательно обладатели вещей дизайнеров отличаются высоким творческим восприятием. Но сам процесс созерцания их работ может вызывать чувства и мысли, которые не такие плоские по сравнению с приобретением "статусного люкса". Мы снова оказываемся в рамках "творчество — экономика", в которых варится вся мода. Порой мы даже не нуждаемся в вещи, но начинаем представлять ее на себе, как она повлияет на восприятие нас окружающими, самих себя. Если у нее нет долгосрочного продолжения, то и без того умертвляющий страсть акт покупки, становится еще более безжизненным. С приобретения должны начинаться новые взаимоотношения с одеждой. Однако ощущение от покупки может превратиться в самоцель.

Вожделение превозмогает над нами — мы вновь и вновь ищем новое. В поисках нет ничего плохого, просто их фундаментальность, подменяется покупкой без особого развития. Попробуйте то же самое представить в человеческих отношениях, когда один партнер сменяется другим ради одной ночи или мимолетного романа. Мы сами убираем почву под ногами для поисков новых ощущений, выдумываем себе необходимость вещей, с которыми якобы должны чувствовать себя увереннее. Мы шагаем по своим же следам, которые выстроили в замкнутый круг. Но это не то строительство "городов на Везувии", о которых пишут философы. Больше похоже на залежи вещей, в которых нас нет.